ХАНТЕР ДЭВИС. АВТОРИЗОВАННАЯ БИОГРАФИЯ БИТЛЗ

          Мальчиком Ринго не проявлял ни малейшей склонности к музыке и не освоил ни одного музыкального инструмента. "Правда, в нашем отделении в больнице был оркестр. Четыре парня играли на цимбалах и двое на треугольниках. Я подключался, только если приносили барабан".
          Он как раз начал обучаться ремеслу монтера, когда разразился бум вокруг скиффла. Риччи участвовал в создании группы под названием "Эдди Клейтон Скиффл", которая в обеденные перерывы устраивала концерты для остальных учеников.
          Первые, подержанные, барабаны отчим купил ему еще в Ромфорде. Они стоили 10 фунтов. "Я привез их из Лондона в фургоне нашей фирмы, - вспоминает Харри. - Потом, когда стоял на Лайм-стрит и ловил такси, чтобы доехать до дома, увидел вдруг Джо Лосса. Я подумал, что если он поинтересуется, умею ли я на них играть, то ведь придется сознаться, что нет, не умею. Но Джо прошел мимо".
          Первая ударная установка Ринго стоила 100 фунтов. Ринго попросил деда помочь ему сделать первый взнос - 50 фунтов.
          - Когда дед отказывал внуку хотя бы в шиллинге, Риччи устраивал дикие сцены, - рассказывает Элси. - На этот раз дед ворвался ко мне со словами: "Эй, тебе известно, что надумал твой чертов болван?" Он всегда называл его "болваном". Но деньги дед ему все-таки дал. И Риччи вернул ему долг, до последнего пенса, отдавал по фунту из каждого недельного заработка.
          Мать беспокоилась, что группа отнимает у Риччи слишком много времени, так как, наверстывая упущенное в школе, он должен был посещать уроки в техническом колледже "Ривер-дейл".
          Но его отчим увлекся скиффлом и заразил своим интересом мальчика. Как-то вечером Харри встретил в баре одного парня, который сообщил, что играет в группе. Он согласился послушать Риччи, и Харри условился об их встрече. Риччи вернулся со свидания вне себя от гнева. Парень играл в группе "Прайз Силвер". Они решили дать ему громадный барабан, чтобы он повесил его себе на грудь и маршировал вместе с ними по улице, выбивая дробь. Впрочем, нельзя сказать, чтобы Риччи поражал успехами и в группе Эдди Клейтона. Хотя никакого Эдди Клейтона и не было. Когда создавалась группа, ее лидер Эдди Майлз из профессиональных соображений переименовал себя в Эдди Клейтона. Точно так же, как Джон, Пол и Джордж сменили свои фамилии перед гастролями в Шотландию. Наконец, проделав тот же путь, что и Битлз, то есть пройдя через конкурсы скиффла, вечеринки и выступления в небольших танцевальных залах, Риччи оказался в группе Рори Сторма. Когда им предложили сезон у Батлина, Ринго пришлось решать вопрос с работой. Ему было двадцать лет, и впереди маячил год работы подмастерьем. "Все говорили, что я не должен уходить, и, наверное, они были правы, но мне очень уж хотелось смыться. Я тогда получал 6 фунтов в неделю у Ханта и еще около 8, играя по вечерам. Батлин предлагал мне 20 фунтов в неделю, с вычетами за жилье мне оставалось бы 16".
          К тому времени группа Рори стала ведущей в Ливерпуле, и получить приглашение на тринадцать недель к Батлину означало предел мечтаний.
          - Мы хотели прославиться и поэтому решили придумать себе звучные фамилии. Сам Рори Сторм уже дважды менял имя. По-настоящему его звали Элан, Колдуэлл, потом он стал Джетом Стормом и, наконец, Рори Стормом.
          Именно у Батлина Ричард Старки получил имя Ринго. Иногда его называли просто Рингз [Ring - кольцо; rings - кольца (англ.)]. На шестнадцатилетие Элси подарила сыну первое кольцо. Второе, массивное золотое, которое он носит до сих пор, Ринго получил после смерти деда Старки. К двадцати годам он носил четыре кольца. У Батлина же фамилию сократили до "Старр", чтобы его соло можно было объявлять как "Старр Тайм" ["Star Time" - "Время звезды", здесь игра слов: "Starr Time" - "Время Старра" (англ.)]. Рингз превратился в Ринго, поскольку двухсложное имя хорошо звучит с односложной фамилией: Ринго Старр!
          Вернувшись в Ливерпуль, Ринго справил свой двадцать первый день рождения дома, на Адмирал-гроув. Приглашены были все ведущие группы, кроме Битлз, - "Джерри энд Пейсмейкерз", "Бит Три" и Силла Блэк. Битлз не пришли, - Ринго их просто не знал. Они жили в другой части Ливерпуля и были для него всего лишь одной из многих пытавшихся пробиться групп.
          В крохотную гостиную на Адмирал-гроув - всего десять на двенадцать футов - набилось каким-то образом шестьдесят человек. Это число известно точно, потому что в конце вечеринки Ринго выстроил всех гостей на куче битого кирпича против дома и сфотографировал их.
          Мать Ринго Элси давно уже знала Силлу Блэк, жившую по соседству, - на самом деле она была Силлой Уайт. Почти целый год они с другом приходили к миссис Старки по средам после работы. Силла выпивала свой чай, а потом делала Элси прическу. Тринадцать недель успешных выступлений у Батлина не прошли даром. Посыпались новые приглашения. Группа отправилась на гастроли по военно-воздушным базам США во Франции, и Ринго утверждает, что это был сплошной кошмар. "Может, французы и не любят англичан, но уж мне-то они и подавно не понравились".
          Дела у группы Рори шли настолько успешно, что они могли позволить себе отклонить первое приглашение в Гамбург. Однако позже ребята все-таки поехали в Гамбург и впервые в клубе "Кайзеркеллер" встретились с Битлз. Ринго смутно помнил Битлз по Ливерпулю, он мельком видел их в клубе "Джакаранда", когда они учили Стю играть на бас-гитаре.
          В Гамбурге Ринго общался с ними в перерывах, а иногда и играл в их группе. Он возвратился в Ливерпуль вместе с Рори, а потом снова отбыл в Гамбург в одиночку, чтобы аккомпанировать Тони Шеридану. Во время этой поездки он начал всерьез задумываться над тем, не остаться ли ему в Гамбурге навсегда. Ему предложили квартиру, машину и 30 фунтов в неделю за годичный ангажемент. Но Ринго решил вернуться в Ливерпуль и еще один сезон поиграть с Рори Стормом у Батлина. Именно тогда Битлз пригласили его в свою группу. Джон по телефону объявил Ринго, что бакенбарды тот может оставить, а вот прическу придется сделать гладкую.
          Ринго пришлось смириться с множеством угрожающих писем и злобных выкриков, исходящих от поклонников Пита Беста. "Пташки обожали Пита. По сравнению с ним я был просто тощим бородатым чучелом. И Брайен не очень- то меня жаловал. Он считал, что у меня нет индивидуальности. И вообще, зачем брать вместо красавца какого-то драного кота?"
          Все решили деньги. "Как раз тогда я получил еще одно приглашение - от "Кинг Сайз Тейлор энд Домино", они предлагали мне 20 фунтов в неделю. Битлз предложили 25. Я предпочел Битлз".
          Их пути могли не пересечься - такое случается в жизни со всеми, а значит, могло произойти и с ними. Незадолго до того Ринго чуть не эмигрировал в Соединенные Штаты. Однажды они с другом копались в пластинках и на одном из конвертов прочитали: "Лайткинг Хопкинс [Известный американский исполнитель блюзов] родом из Хьюстона, штат Техас". Ринго с другом немедленно отправились к консулу США в Ливерпуле и заявили, что хотят перебраться в Хьюстон, штат Техас. Консул сказал им, что сперва надо подыскать работу. Ринго выбрал завод. "И тут пришли огромнейшие анкеты с вопросами вроде: являлся ли дог твоего дедушки "красным". Я ничего не мог понять в этих вопросах. Сумей я заполнить те анкеты, я бы наверняка уехал".
          С тех пор как Ринго оказался одним из Битлз, легко вписавшись в группу и как человек, и как музыкант, она, несомненно, стала лидирующей в Ливерпуле. Менеджером у них теперь был джентльмен, и они наконец установили контакт с Лондоном. Но их успех, пусть пока и местного масштаба, начал потихоньку разрушать старые связи, которыми Ринго очень дорожил.
          - Одно время в Ливерпуле было много групп, мы часто собирались вместе и играли друг для друга. Мы стали своего рода сообществом. Встречались в одних и тех же местах, развивались в одном направлении, играли друг для друга. Это было прекрасно. А потом, когда объявились фирмы грамзаписи и начали подписывать контракты, дружба пошла на убыль. Ведь одни пробились, а другие нет. Бывало, встретишь какого-нибудь знакомого, а он говорит: "Все отлично, парень, просто жуть берет. Только что записался, но они сказали, что пластинки не будет, потому что я слишком похож на Рэя Чарлза". Сообщество распалось. Все начали ненавидеть друг друга. Я перестал ходить в свои любимые места. Но то доброе старое время в Ливерпуле всегда оставалось мне дорого. Тот день рождения, когда мне исполнился двадцать один год и все пришли ко мне в гости...
          Битлз, теперь уже вместе с Ринго, ждали от Джорджа Мартина известий о точной дате их дебюта в грамзаписи. Тем временем в Ливерпуле все постепенно становилось на свое место. Брайен понял наконец, что руководить одновременно двумя магазинами грампластинок и бит-группой - чересчур большая нагрузка, отец давно говорил ему об этом. Он решил бросить ежедневную работу в магазине на Уайтчепел и назначил управляющим Питера Брауна.
          Брайен сосредоточил свое внимание на "НЕМС Энтерпрайзиз", время от времени спускаясь из своего кабинета, чтобы посмотреть, как идут дела у Питера. Это кончалось ссорами. Брайен не выносил никакого вмешательства в установленный им идеальный порядок. Однажды разразился страшный скандал, и Питера уволили, но вскоре взяли обратно.
          Но ни с кем из Битлз Брайен не ссорился никогда. Единственный инцидент, который чуть было не привел к раздору, касался Пола. Как-то вечером они заехали за ним, но Пол принимал ванну и отказался выходить. "Я кричал, чтобы они подождали, что я сейчас приду, всего через несколько минут. Но когда я вышел, они уже укатили вместе с Брайеном. "Ах так, - подумал я, - ну и хрен с вами!" Разозлился как последний идиот. Если они не могут меня подождать, то и я за ними не побегу. Сел и стал смотреть телик".
          Подоплека этого происшествия была в другом: Полу вдруг взбрело в голову, что пора ему взбунтоваться.
          - Мне всегда было больше всех надо, вечно я чего-то хотел, к чему- то рвался, умасливал менеджеров, сочинял анонсы. Может быть, я и возомнил о себе лишнего, а может, и в самом деле лучше всех справлялся с этими делами. Во всяком случае, всем занимался я.
          Пол и Брайен слегка повздорили. Но Пол вскоре снова обрел свою активность. "Я понял, что изменяю себе как раз тогда, когда не занимаюсь этим".
          Пол и Джон по-прежнему с огромным увлечением сочиняли новые песни, выпуская один за другим опусы, подписанные "Новая оригинальная композиция Леннона - Маккартни". А Мими, как и прежде, считала, что все это несерьезно. "Я всегда мечтала, как в один прекрасный день Джон вернется домой и скажет, что покончил с группой. "Скука смертная", - скажет он. Я последней поняла, как они хороши. К дверям стали приходить маленькие девочки и узнавать, дома ли Джон. Я спрашивала: "А зачем он вам?" Они отвечали, что просто хотели бы на него посмотреть. Я не могла этого понять. Это же совсем маленькие девочки. Я знала только одну его настоящую девушку, Син".
          Летом 1962 года Син обнаружила, что беременна. "Я не знала, собирается ли Джон жениться на мне. Но не хотела его связывать".
          - Конечно, у меня был некоторый шок, когда Син все мне объявила,- говорит Джон, - но я сказал: "Да, нам надо пожениться". Я не был против.
          Они зарегистрировали брак 23 августа 1962 года. "Накануне я пошел сообщить об этом Мими. "У Син будет ребенок, - сказал я, - мы собираемся завтра пожениться, ты придешь?" Мими только застонала в ответ".
          Никто из родителей на церемонию не пришел. Судя по рассказам, все произошло точно так же, как двадцать четыре года тому назад, когда женились родители Джона. В том же Отделе регистрации гражданских актов. Джон, Пол и Джордж пришли в черном.
          - На улице кто-то все время работал отбойным молотком, - вспоминает Джон, - и поэтому я ни слова не разобрал из всего, что говорил этот тип. А потом мы перешли через дорогу и поужинали цыпленком. Подарков я что-то не припоминаю. Мы этим никогда не увлекались. В общем, один смех.
          Им хотелось сохранить свадьбу в секрете от поклонников, но одна из официанток в "Кэверн" видела, как ребята выходили из Отдена регистрации. Новость постепенно распространилась, хотя Битлз всячески отнекивались.
          - Я думал, что если женюсь, так придется распрощаться с группой. Все кругом твердили, что кончится именно этим. Мы никогда не брали в "Кэверн" своих девушек, считали, что иначе растеряем поклонниц. Оказалось, это чушь. И все же, став женатым, я почувствовал себя не в своей тарелке. Подумать только, я - муж! Да это все равно что ходить в разных носках или с незастегнутыми штанами.
          Синтия тоже ни в коем случае не хотела рекламировать их брак. "Достаточно того, что Джона всюду узнавали и гонялись за ним. Я не хотела попасть в такое же положение".
          К тому времени число поклонниц Битлз возросло до астрономических размеров, они фанатично следили за каждым их шагом и разражались воплями при первой удобной возможности. Но за пределами Ливерпуля о Битлз по- прежнему никто не слышал. Они продолжали ждать известий от великого знатока грамзаписи из Лондона Джорджа Мартина, который обещал сообщить им, когда он намеревается их записывать.
          В Ливерпуле успех пришел к группе без рекламы, без всякого паблисити, поклонники сами открыли для себя Битлз.
          К числу почитателей группы принадлежала и Морин Кокс. Однажды она вместе с подружкой погналась по улице за Ринго - он только что стал одним из Битлз. Ринго вылезал из своей машины. Они узнали его по легкой проседи. Морин выпросила у него автограф и записала номер машины. В этот час она как раз шла на вечерние курсы, где обучалась на парикмахера, - Морин только что бросила школу. "До сих пор помню номер его машины: М 466".
          Морин Кокс - жена Ринго. Но первым она поцеловала Пола и до сих пор немного смущается при этом воспоминании.
          Как-то вечером она сидела с подругой в "Кэверн", и та заявила, что Морин слабо поцеловать Пола. "Я ответила, что это ей слабо. А она опять - мне слабо, - в общем, мы поспорили. Тогда я протиснулась к артистической и, когда вышел Пол, поцеловала его. Моя подружка так огорчилась и взревновала, что разревелась. А мне-то на самом деле больше всех нравился Риччи. Пола я поцеловала на спор. Поэтому я дождалась, пока выйдет Риччи, и поцеловала его тоже.
          Ринго ровным счетом ничего не помнит ни о поцелуе Морин, ни об автографе.
          - Тогда это было в порядке вещей - все эти поцелуи. Начиналось с просьбы об автографе, следующий этап - дотронуться до кого-нибудь из Битлз, а потом дошло и до поцелуев. Бывало, пробираешься на сцену - и вдруг оказываешься в чьих-то объятиях. Я и Морин принял за одну из таких назойливых мух.
          Но через три недели в той же "Кэверн" Ринго пригласил Морин потанцевать. Потом повез ее к себе домой, но вынужден был прихватить и ее подружку. Так продолжалось изо дня в день несколько недель. Морин говорила, что ей не хотелось признаваться подружке, что та лишняя. "Мне было немного страшно".
          Хотя Морин не пропустила с тех пор ни одного выступления Битлз в "Кэверн", она вскоре поняла, что существуют поклонники куда более одержимые, чем даже она. - Они торчали около "Кэверн" с утра до вечера только ради того, чтобы хоть мельком взглянуть на них. Они выходили после дневного концерта и могли простоять там до вечера в очереди. Как-то Риччи и ребята вышли после концерта уже в полночь и увидели, как их болельщики с ночи выстраиваются в очередь на завтра. Ребята купили им несколько пирогов - это всех просто потрясло!
          Надо было обязательно попасть в первый ряд, чтобы и самим видеть Битлз и чтобы они видели своих поклонников. Я-то никогда не становилась в очередь раньше, чем за два-три часа до открытия клуба. Я боялась. Сплошь и рядом девушки ссорились и дрались. Как только двери открывались, первые врывались внутрь, сбивая друг друга с ног. Когда выступали первые группы, девушки сидели в бигуди и джинсах. Но вот приближалось время выхода Битлз, и девушки по очереди шли в женский туалет со своими косметичками, чтобы переодеться и подкраситься. И когда на сцену выходили Битлз, они выглядели как картинки из журнала мод, будто только что пришли. Я думаю, их привлекали и музыка, и секс. Им до смерти хотелось, чтобы их заметили и познакомились с ними. Но и присутствие само по себе было очень важно. Когда появлялись Битлз, начиналось что-то ужасное - дикие вопли, всеобщее сумасшествие. Встречи с Ринго Морин пришлось скрывать. - Иначе бы меня просто убили. Воткнули бы нож в спину. Это была часть их имиджа: все незамужние девчонки имеют равные шансы. Они как бы не имели права встречаться с парнем регулярно. В конечном счете некоторые, конечно, узнали обо всем. Они приходили ко мне в парикмахерскую, и тут уж я ничего не могла поделать. Я должна была их причесывать. Они угрожали мне: "Если ты еще хоть раз встретишься с Ринго Старром, отделаем так, что своих не узнаешь". Когда я выходила, они пихали меня. Угрожали и по телефону; "Мой брат тебе покажет". Как-то Битлз выступали в клубе "Локарно". Перед самым концом Риччи сказал мне, чтобы я незаметно вышла, села в его машину и там подождала. Только я села в машину, как подошла одна девушка. Наверное, она следила за мной. Спрашивает: "Ты что, ждешь Ринго?" Я сказала: "Что ты, нет, конечно нет, он просто друг моего брата". "Ври больше, - разъярилась она, - я только что видела, как ты с ним разговаривала", я забыла закрыть окно и не успела опомниться, как она просунула в окно руку и расцарапала мне все лицо, а потом начала орать и отпускать в мой адрес изящные выражения. Я подумала: "Конец, сейчас меня прирежут". Еле успела поднять стекло. Иначе она открыла бы дверь и убила меня.